Проигрыватель

Но официальным «прародителем» современных записывающих и воспроизводящих звук устройств принято считать фонограф, изобретенный в 1877 году знаменитым Эдисоном. Звук записывался на валик-цилиндр, обернутый оловянной фольгой (станиолем) или бумагой, покрытой слоем воска. При записи валик вращался, и игла, связанная с мембраной, колебавшейся под действием звуковых волн, оставляла на поверхности валика спиральную бороздку. А затем иглу переставляли к началу валика и его начинали опять вращать — вот и все воспроизведение. Недостатком этого «проигрывателя» было то, что валик получался в одном экземпляре и запись нельзя было размножить.

«Однажды, когда я еще работал над улучшением телефона,— любил вспоминать Эдисон,— я как-то запел над диафрагмой телефона, к которой была припаяна стальная игла. Благодаря дрожанию пластинки игла уколола мне палец, и это заставило меня задуматься. Если бы можно было записать эти колебания иглы, а потом снова провести иглой по такой записи — отчего бы пластинке не заговорить! Вот и вся история: не уколи я палец — не изобрел бы фонографа».

Конечно, в жизни не так все просто, как шутливо рассказывал изобретатель. И если бы Эдисон не изобрел фонограф, это сделал бы кто-нибудь другой (одновременно с ним эту идею высказали несколько ученых в разных странах). Но... удача выпала Эдисону. Первой в мире звукозаписью был стишок о маленькой девочке Мэри и ее овечке, прочитанный Эдисоном в рупор своего диковинного аппарата, и когда аппарат голосом изобретателя повторил незамысловатые строчки, это вызвало ощущение чуда у окружающих. Интерес к новинке, о которой сообщили газеты, был настолько велик, что на линии, ведущей в Менло-Парк, где работал Эдисон, пришлось пустить дополнительные поезда. Фонограф поначалу даже показывали в цирках как «необъяснимую загадку природы».

Неверие в возможность записи голоса человека было так велико, что, когда в марте 1878 года в Академии наук в Париже демонстрировался фонограф, один из академиков буквально набросился с кулаками на представителя Эдисона с криком: «Негодяй, мы не позволим морочить нас какому-то чревовещателю». И даже после объяснений физика, что звук в фонографе получается благодаря вибрации металлической мембраны, академик сердито возразил: «Никогда не признаю, что благородный звук голоса человека можно заменить куском железа».

Но все-таки фонограф был «прародителем», а настоящим «отцом» современных проигрывателей следует считать граммофон. Его впервые продемонстрировал в 1888 году немецкий инженер Эмиль Берлинер, работавший в США. Правда, поначалу новинка не вызвала особого интереса и даже проницательный Эдисон заявил: «Это машина без будущего».

Берлинер предложил использовать для записи звука цинковый диск. Таких пластинок-копий уже можно было делать с оригинала сколько угодно. Поначалу диск вращали вручную. Ременные передачи открытого механизма дополнял огромный рупор. И хотя этот предок наших стереосистем не отличался особой красотой, вскоре он завоевал неслыханную популярность.

Как сообщал журнал «Новости граммофонов», к 1907 году только в России было около полумиллиона граммофонов! Причем стоили первые экземпляры по тем временам очень дорого: 80, 100 и даже 600 рублей. По форме они напоминали все что угодно: этажерки, шкафчики, кувшины, вазы, бочки, часы, сундуки, шкатулки, автомобили... Для увеличения громкости изобрели даже триплофон — граммофон, который имел три рупора, три мембраны и три диска.

Но, несмотря на такие цену и разнообразие форм, звучание граммофона оставляло желать лучшего. Естественно, постоянно пытались улучшить аппарат: только мембран было более 500 разновидностей. Иглы были то алмазными, то бамбуковыми, то, наконец, стальными, причем самой необычайной формы — с лопаточкой на конце, с утолщением внизу, с крутым изгибом и даже с пружинкой вокруг, Игла уже перемещалась от края к центру.

В 1907 году французская фирма братьев Пате открыла в Москве фабрику, выпускавшую совершенно необычные граммофоны. Мембрана их располагалась не вертикально, а горизонтально по отношению к диску. От этих аппаратов вскоре осталось одно название — патефоны, перешедшее к новым аппаратам. Они из поющей тумбы превратились в небольшой квадратный ящик, а затем в портативный чемодан, вобравший в себя не раз осмеянный в газетах широкий раструб-рупор. Таким мы и помним патефон — младшую и самую распространенную модель граммофона Берлинера.

Сегодняшние стереосистемы удовлетворяют требования самых придирчивых меломанов. Звукосниматели с пьезоэлектрической, корундовой и алмазной иглой обращаются с пластинкой весьма деликатно. Созданы проигрыватели с лазерным считыванием звука. А что ждет нас завтра?

Необходимо отметить, что принципы записи и воспроизведения звука почти на год раньше Эдисона открыл и описал французский поэт и ученый Шарль Кро. Однако пока запечатанный конверт с описанием патефона (так назвал Кро свое изобретение) лежал в канцелярии французской академии, практичный и деловитый Эдисон оформил заявку на фонограф. Медлительность «бессмертных» (академиков) стоила Франции приоритета в изобретении звукозаписи.

Какому-то изобретателю пришла в голову мысль соединить возможности органа и граммофона. Так появился оксетофон — граммофон с компрессором. Эластичный гуттаперчевый резиновый клапан компрессора как бы «выдыхал» в рупор колебания иглы, движущейся по пластинке. Звук рождался мягкий, более естественный и неизмеримо более мощный, чем у обычного граммофона. Так, во время первой демонстрации оксетофона в Лондоне в 1907 году в огромном зале сидело 9 тысяч слушателей и все отлично слышали звуки, доносившиеся из аппарата, стоявшего на эстраде.